Где находится териберка. Териберка. Мурманская область. Териберка - отдых с детьми

Рыбацкий поселок Териберка - самое доступное место на российском побережье Баренцева моря, а значит - и открытых морей Ледовитого океана вообще. В последнее время она популярна - я и в ЖЖ репортажи оттуда вижу частенько, и в самом посёлке встречал туристов трижды за одну ночь. Но местные, как водится, еще не поняли, насколько они знамениты, поэтому вид этого посёлка у Края Земли пока совершенно подлинный. Это - самый ближний к нам Край Земли.

О дороге из Мурманска на Териберку я уже рассказал . Посёлок состоит из двух частей, между которыми около трёх километров - Старая Териберка (300 жителей) и Лодейное (1000 жителей). Второй ныне является центром посёлка, там сосредоточена вся жизнь. Но автобус сначала приехал в Старую Териберку, и первое впечатление от неё выглядит так:

Здесь красиво и мрачно. Точнее, очень красиво и очень мрачно. Полумёртвый посёлок, окруженный безлесными сопками и открытый студёному морю. Первый час здесь я просто пытался свыкнуться с окружившим меня фантастическим пейзажем.

Териберка - на самом деле старое поморское село, известно с 1523 года, то есть ещё до появления Кольского острога. Она стояла на одной из главных поморских "дорог" - вдоль побережья из Белого моря в Колу, а позже - на пути, которым ходили в Россию английские и голландские купцы. Это было давно, с тех пор ничего не осталось - все здания Териберки советские.

Посёлок был одним из важнейших на Мурмане уже в 19 веке (например, здесь была основана первая в этих краях метеостанция), но расцвета достиг в послевоенные годы - действовал порт, на окрестных сопках паслось оленье стадо в 2000 голов, добывали треску и сёмгу, а население достигало 4,5 тысяч человек. Затем постепенно начался упадок: в конце 1960-х Териберка потеряла статус райцентра, а порт перестал отвечать тоннажу современных судов. Затем вывели в Ловозеро оленей. В 1980-е строительство Тербиреских ГЭС привело к упадку рыболовства. К 1989 году здесь было уже 2,5 тысячи жителей, а сейчас ещё вдвое меньше. В 1997 году Териберка утратила статус ПГТ и стала селом.
Центр старого посёлка - то ли администрация, то ли ДК:

Самодельная церковь:

Сюрреалистический, но абсолютно обыденный здесь пейзаж:

Ещё одно напоминание о богатой истории - кладбище. Девочки на его фоне - видимо, местные. Народ в Териберке открытый, но такой доброжелательности, как в сёлах Русского Севера тут нет - не улыбаются, и в гости не зовут. Люди здесь не злее - а суровее :

За кладбищем в скалах пробит проход:

Который ведёт к местной Великой Стройке. Примерно в 500 километрах отсюда, в открытом море находится гигантское Штокмановское газовое месторождение - его и предполагает в скором времени начать разрабатываться "Газпром". Оттуда газ будет поступать в Териберку, где его будут сжижать и отправлять танкерами на экспорт. Местные связывают с этим большие надежды: если всё это заработает, Териберка станет даже не ПГТ, как раньше, а городом. Причём - богатым и современным городом.

Я спустился к берегу Лодейной губы. Слева - Лодейное, справа - Териберский мыс, а по центру открытое море. Здесь я увидел его впервые. И сразу вспомнил слова моего отца, который говорит, что Баренцево море - злое: на этом пляже мне от одного только песка сводило ноги. Благодаря Гольсфтриму Баренцево море не замерзает - но и летом его температура редко доходит даже до +5 градусов.

За заливом, в 2-3 километрах отсюда - Лодейное, которое выглядит гораздо живее и капитальнее:

В прибрежной траве - кухтыль, большой поплавок, отмечающий сеть:

Здесь я встретил вот этих людей - Андрея и Алексея. Андрей - старый геолог из Петербурга, ждёт сюда студентов на двухнедельную практику. Алексей - с ним я познакомился ещё на автовокзале в Мурманске, мы приехали на одном автобусе; он - тоже путешественник, свой человек в Средней Азии и на Тибете. С ними я часа полтора пил чай, говорили о путешествиях, Кольской сверхглубокой, местных нравах и заходившей пару дней назад в залив косатке. Андрей подробно рассказал мне, как идти к водопаду и даже дал ксерокопию карты и банку консервов в придачу.

У берега здесь встречает небольшое Кладбище Судов. Точнее, суда здесь лежат вперемешку живые и мёртвые:

А на суше лишь потому, что отлив:

Ещё кухтыли:

Вот этот баркас выглядит так, будто его тушу расклёвывали гигантские птицы:

"Плавай иль езди, конец известен: все в землю лягут, всё прахом будет..."

"На патриархальной свалке устаревших понятий, использованных образов и вежливых слов..."

А вот парочка вполне себе живых лодок. Обратите внимание на "рогатки" - это здесь вместо причалов. Лодка стоит на этой тележке, в прилив ее просто загоняют в воду и отцепляют. Так что большая часть местных лодок не просто жива, но и в море:

Устье Териберки во всей красе. Пейзаж до боли знаком - ведь в раннем детстве я жил на Камчатке, и мне довелось с родителями-гидробиологами два месяца провести на Командорских островах на границе Берингова моря с Тихим океаном. Там почти такие же скалистые безлесные сопки:

Вид вверх по течению Териберки. В русле она особенно маловодна из-за ГЭС, а тут ещё и отлив:

У берега - глубоко и нежно любимая мной няша. Это чрезвычайно вязкий ил, в который человек мгновенно уходит как минимум по пояс. А дальше - прилив, и поминай, как звали... Так что, туристы, не лазайте в няшу.

Виды на Старую Териберку с дороги:

А впереди - ещё одно кладбище судов, гораздо более крупное:

Палубы мёртвых судов на фоне посёлка:

Суда деревянные, всего их тут 12 штук, и в интернете пишут - "вероятно, начала ХХ века". Я думаю, скорее середины, и скорее всего это был флот рыболовецкого колхоза, брошенный после закрытия рыбзавода. Так и лежат тут мёртвыми китами, и под досками проступают скелеты.

Иду дальше. Мимо ездят машины, их слышно за пару километров, и при приближении каждой мелькает мысль - "А не смерть ли мою там везут?". Но они проезжают, не останавливаясь. Часть ездит из Лодейного в Старую Териберку, часть - в сторону Мурманска. Нападают комары, и я заливаю себя репеллентом с головы до ног.

Поднялся на скалу, немного посидел на её краю, и думал спуститься в Лодейное - но впереди оказался глубокий обрыв. Откуда-то доносилась музыка, голоса, смех и плач - я пытался понять, где сидит компания и что у них происходит. Лишь вслушавшись, я догадался, что это кричат птицы - совершенно как люди, только на чужом языке!

Озарённая Солнцем гавань. На той стороне - новые корпуса рыбзавода, который возродился буквально в последние годы. О человеке из Владимира, который переехал сюда жить два года назад, я уже писал в прошлой части. Посёлок понемногу оживает, самые страшные годы позади.

Делаю небольшой крюк, спускаюсь на дорогу и понизу выхожу в посёлок. На сопке - крест, и как я убедился позже, крестами здесь увенчана половина сопок. Ведь кресты - это навигационные знаки поморов вплоть до 19 века, и как уже говорилось, мимо Териберки пролегал главный морской путь Русского Севера. Десяток крестов на сопках - попытка его реконструкции:

Улица. Заброшенные дома не отличишь на первый взгляд от жилых. В одном месте меня окликнула женщина: "А вы что тут сейчас делаете?". Я честно сказал, что турист, гуляю, фотографирую. Женщина оказалась из Подмосковья, сюда приехала на лето, и это в Териберке не редкость. В автобусе я ехал, наоборот, с женщиной, которая уехала отсюда в Москву в трудные годы, а сюда ездит тоже на лето. Дачники с "большой земли" - скорее всего, друзья тех, кто уехал отсюда.

Обычный подъезд обычного дома:

Обыкновенный другой мир:

Что, интересно, за амбар прямо над водой?

Пристань напротив рыбзавода:

Судоремонтные мастерские:

Сарай на склоне сопки - бывший морской вокзал (кассы и гостевой дом):

А грузовой и рыбный порт здесь, на самом деле, действует. Мой отец в прошлой экспедиции провёл в Териберке несколько дней - траулер сломался, и зашёл сюда на ремонт (видимо, ремонтировали своими силами или какие-то запчасти привезли из Мурманска). Более того, и обратно они ехали из Териберки - траулер высадил здесь экспедицию и продолжил промысловый рейс, не возвращаясь в Мурманск. Глава Териберки до недавнего времени был не кто-нибудь, а капитан Валерий Яранцев - браконьер, в 2005 году едва не ставший ещё и пиратом: попавшись норвежскому рыбнадзору, он ушёл в территориальные воды России на своё траулере "Электкрон" от норвежского военного флота (включая фрегат "Тромсё" и противолодочную авиацию), к тому же удерживая в заложниках двух инспекторов-норвежцев. Впрочем, обращался он с ним по-человечески, на суде они даже выступали в его защиту, и капитан отделался штрафом в 100 000 рублей. А для местных он стал героем, ведь для многих здесь браконьерство - основной источник средств к существованию. Норги потом предлагали ему стать капитаном фрегата "Тромсё", чтобы использовать его опыт для поимки русских браконьеров, но Яранцев вместо этого стала мэром браконьерского села. Про Яранцева есть очень интересная статья в "Русском Репортёре " - персонаж очень сложный и очень русский. Правда, в итоге его сняли с должности.

А спустившись с лестницы, я повстречал машину с московскими номерами - причём отнюдь не внедорожник. В машине сидело четверо натуральных хипстеров, возрастом чуть помладше меня. Спросили, где можно переночевать - я ответил, что гостиницы тут нет, теоретически есть общага рыбзавода, а так ничего не знаю - приехал на ночь от автобуса до автобуса. Ребята ехали назад с водопада. Неделей раньше на (Терский берег) я разговаривал с байкерам, которые устраивали в Териберке слёт, человек триста и все со своими мотоциклами. Как мне показалось, туристический поток туда куда больше, чем даже в , и удивительно, что ещё никто не начал вкладываться в развитие здесь инфраструктуры. Казалось бы, что может быть проще - выкупить барак и обустроить в нём гостиницу? Думаю, это впереди...

А Солнце - не рассвет и не закат, а глубокая ночь. Думаю, в конце июня здесь по ночам просто светло, а 11 июля здесь закат превращался в рассвет.

В центральной части Териберки я фотографировал в основном на обратном пути. Ведь я сюда приехал не абы когда, а на День Рыбака - то есть в главный праздник этих мест. Его и в Мурманске-то отмечали заметно, что уж говорить про посёлок при рыбзаводе. Словом, я был один ночью среди пьяных рыбаков. Компания пьяной молодёжи меня всегда пугает, хотя разумом я и понимал - меня здесь никто не обидит. Почему? Потому что не по понятиям это - обидеть того, кто приехал на Край Земли.

Ещё одна церковь-барак, более капитальная, пропорционально размеру посёлка. У неё есть даже свой сайт :

Ещё один вид, типичный для Крайнего Севера. Следы разрухи прошлых лет и признаки оживления. Вообще, о катастрофе Крайнего Севера говорят не так много - она как-то осталась в тени трагедий Кавказа. Но просто представьте: посёлок без дорог, сообщающийся с "большой землёй" только по воздуху и являющийся абсолютным моногородом, в одночасье теряет градообразующее предприятие. Ослабевает завоз продуктов и топлива, нет денег на ремонт инфраструктуры, в сорокаградусные морозы может не работать котельная, люди ставят в пятиэтажках буржуйки... Нет и денег, и возможности выбраться. Говорят, квартиры в таких посёлках стоили не более 5000 рублей. Доходило до того, что люди ели комбикорм. От массовых голодных смертей спасало лишь богатство природы - с голоду на Крайнем Севере умереть можно только специально: рыбы, дичи, грибов, ягод здесь хватит на всех. И всё же те события были немногим менее страшны, чем Чеченская война. Потом всё частично улеглось: одни города и посёлка окончательно умерли, другие (как Норильск) восстановились, и туда снова едут за "длинным рублём". Териберке повезло в том, что здесь не так уж холодно, да и "большая земля" рядом. Она ещё легко отделалась...

Школа и детский сад, отремонтированные на деньги "Газпрома". В статье о Яранцева, на которую я давал ссылку, видимо всё же факты несколько передёрнуты в сторону "всё плохо и будет только хуже" - местные, с которыми я говорил, на стройку "Газпрома" смотрят с надеждой, да и на рыбзаводе дела не так плохи. Кое-кто сюда даже переезжает жить. Впрочем, сколько людей в голодные годы тут просто спились и стали этакими "бомжами-с-квартирой"?

Я прошёл Лодейное почти от края до края. Взгляд назад:

А мой путь лежал к берегу Баренцева моря, о чём и будет следующая часть. Последняя в этой серии.

ПОЛЯРНЫЙ ДЕНЬ-2011

Как мы съездили на море:)

В Москве наступило настоящее лето, все поехали на юг... А мы поехали на север - Мурманскую область, изучать Кольский полуостров. Я хорошо помню прошлый полет в Мурманск , особенно 25 градусный мороз при 100% влажности. А летом нам обещали полярный день, и тепло... Так вот, полярный день - это сильно круче питерских белых ночей. Круглосуточно светит солнце (при отсутствии облачности), и мешает заснуть. Температура правда оказалась всего лишь +3 градуса...

В первый день, взяв в прокат Нексию, мы поехали смотреть на Северный ледовитый океан. Это не самая северная точка страны, но самая доступная с точки зрения получения разрешения (спасибо angrymanz ) и доступности на любом транспорте...

Первые упоминания о становище Териберка относятся, ориентировочно, к 1523 году. Очевидцы тех времен уже подтверждают появление постоянных русских поселенцев. В конце XIX века здесь уже был довольно развитый населенный пункт: имелась церковь, маяк, гидрометеостанция (первая на Мурманском берегу).

В начале XX века в Териберке были довольно развитые тресковые и акульи промыслы (занимались в основном норвежцы, имевшие здесь свою факторию и магазин), шла довольно активная торговля треской. В конце 20-х годов XX века был организован первый колхоз, имевший, кроме рыболовецких шняк, свою молочно-товарную ферму и оленье стадо.

Наибольшего развития поселок Териберка достиг после окончания Великой Отечественной Войны. В 1940-60 года здесь было уже два рыболовецких колхоза, две молочно-товарные фермы, птицеферма, около 2000 голов оленей, ферма по разведению американской норки, два рыбозавода, мастерские и склады Беломорской базы Гослова, на полную мощность работали и развивались судоремонтные мастерские, велось активное строительство жилья и объектов соцкультбыта, имелся стадион, Дом культуры, клубы судоремонтных мастерских и рыбозавода, пионерский клуб, две школы - начальная и восьмилетняя, интернат для детей из поселков с побережья, больница, поликлиника, амбулатория.

Упадок в селе начался в 60-х годах, когда район перенесли в Североморск, появились крупнотоннажные суда, флота ушли в океан, прибрежный промысел потерял свое значение, рыбопереработка, в связи с развитием рыбного порта и рыбокомбината в городе Мурманске, сошла на нет.
В процессе «укрупнения» был ликвидирован колхоз «Мурманец» вместе со звероводческой фермой, распалась Беломорская база Гослова, оленье стадо было передано в село Ловозеро, был ликвидирован рыбозавод, так как крупные суда не могли заходить в реку.

2. Ехать всего 120 километров от Мурманска, слишком суровые пейзажи...

3. Примерно на половине пути асфальт заканчивается и начинается грунтовка.

4. Грунтовка намного лучше отдельных участков федеральной трассы М-18 (Спб-Ммк). Холодно...

5. Проезжаем КПП: проверяют разрешения, паспорта. Солдаты рекомендуют быть поаккуратнее, говорят про бандитов...

6. Магазин...

7. Село разделено как бы на две части - Териберку (350 жителей) и Лодейное (около 1000 жителей).

8. Крытый рынок... был...

9. А здесь еще живут...

10. Здесь уже никого...

11. Кругом камни и почти никакой растительности...

12. Здесь негде заниматься сельским хозяйством, только рыболовный промысел...

13. Как уже говорил, прибрежный лов рыбы стал неактуален...

14. Здесь была жизнь...

15. А вот здесь она еще есть до сих пор...

16. Вид на Лодейное.

Панорама. Вид на Териберку.

17. Иногда заплывают большие суда...

19. Камни, вода... Холод...

20. Камни...

21. Вот там вдалеке, за горизонтом - северный полюс. Чем не край света?

22. Ура, мы на краю земли!

24. Можно увидеть водопад...

25. И опять скалы...

26. Местные жители иногда приходят сюда чтобы посидеть и подумать над жизнью...

27. Отличная текстура...

Замерзнув от резкой смены климата, мы отправились в Мурманск. Продолжение следует...

Фото © professor, lelya_k

В январе 2018 года Исследовательская группа ЦИРКОН отправилась в экспресс-экспедицию в Териберку, посёлок в Мурманской области. Социологи рассказали «Заповеднику» о том, какие перспективы открылись Териберке после выхода фильма «Левиафан», как местные жители относятся к появившемуся туристическому бизнесу, и какую роль в этом играет поморская культура.

Игорь Вениаминович Задорин, руководитель Исследовательской группы ЦИРКОН

Людмила Викторовна Шубина, заместитель руководителя

Елена Владимировна Халкина, менеджер полевых работ

Анна Павловна Хомякова, социолог-аналитик

Варвара Алексеевна Зотова, социолог-аналитик

И. В. Задорин: Этот проект был заказан компанией LavkaLavka, её подразделением «Большая Земля», которое занимается развитием территорий с бизнес-целями. Они разрабатывают стратегию социально-экономического развития сельского поселения Териберка, и под эту задачу заказали социологическое исследование по оценке человеческого потенциала территории. По факту получилось соучастие, потому что часть работ, а именно аналитическую обработку собранного материала и подготовку итогового доклада мы сделали бесплатно, инвестировав в это исследование свои усилия и деньги. Для нас участие в этом проекте - это прежде всего развитие метода социологической экспресс-экспедиции. У нас есть давний интерес к этому методу, мы уже делали подобные вещи, и у нас есть много разного рода соображений, предложений с другими субъектами, которые тоже могут ставить подобные задачи. Это хороший кейс для отработки метода.

«Нормальные» этнографические экспедиции предполагают длительное проживание в исследуемом месте, когда исследователь вживается в местное сообщество, становится для него в некотором смысле своим. Экспресс-экспедиция лишена таких возможностей, зато у неё есть другие преимущества: уменьшается эффект слишком «умного поля», когда местное сообщество начинает рефлексировать по поводу социологов - они месяц уже у нас проживают, надо им что-то сказать такое - и местные начинают между собой договариваться.

Мы рассматривали готовность нынешнего населения Териберки к изменениям в рамках предлагаемой бизнесом стратегии развития. Хватает ли вообще наличного населения для реализации имеющихся планов: надо ли переквалифицировать его, либо каким-то образом привлекать новое население, тем более что там в самое последнее время есть определённый миграционный прирост за счёт приезжающих. Это аудит человеческого потенциала не только с точки зрения просто физического наличия, психологической готовности и квалификации людей, но и как социального капитала: насколько там сильно внутреннее доверие, единство, солидаризация, или они все атомизированы. Все это очень важно при любых реформах и изменениях. Когда для территории открываются разные сценарии и возможности, когда есть такая развилка изменений, важно понять, к чему более склонно население, к чему более готово по своей квалификации, умениям, ценностям.

Участники экспресс-экспедиции

Фото предоставлено Исследовательской группой ЦИРКОН

Л. В. Шубина: В советское время Териберка была ЗАТО (закрытым административно-территориальным образованием), в котором жило более пяти тысяч человек, и там были производства, включая рыбообрабатывающие предприятия и большой судоремонтный завод - СССР, как известно, сильно вкладывался в развитие Севера. В 1990-е годы, когда началась приватизация, фактически всё позакрывалось, в том числе и этот судоремонтный завод, который был главным предприятием Териберки, люди остались без работы и стали оттуда уезжать. Сейчас там зарегистрировано около семисот человек, но считается, что реально проживает около пятисот, среди них дети и пенсионеры, и трудоспособного населения не так много.

Конечно, в России много сельских поселений и деревень умерло, исчезло с лица земли. С Териберкой такое тоже могло бы случиться, но сегодня есть люди, которые заинтересованы в том, чтобы всё-таки вдохнуть в нее новую жизнь. В определенной степени толчком послужил фильм «Левиафан», который там снимался: он подогрел интерес к территории. Сейчас в правительстве Мурманской области есть планы по развитию этой территории, и некоторые бизнес структуры в Москве заинтересованы в том, чтобы Териберку возрождать.

А. П. Хомякова: Из конкретных направлений развития - это, прежде всего, разные варианты туризма. Сейчас довольно много желающих посмотреть северную природу, полярное сияние, орнитологические тропы, ягоды, грибы и т.п., затем есть гастрономический туризм, рыболовные и спортивные развлечения для туристов – например, школа кайтинга. Возрождение производства, наверное, возможно, но этот вариант основными субъектами изменений рассматривается в меньшей степени.

Это может быть переработка рыбы - там как раз перед нашим приездом фактически закрылся рыбоперерабатывающий завод. Другие варианты производства, к примеру, судоремонтного, уже практически не рассматриваются. Для жителей это, похоже, отжившая история, хотя они очень трепетно к этому относятся, вспоминают с теплотой.

Л. В. Шубина: В целом, мне кажется, у местных жителей уже есть привнесённое снаружи представление о том, что они будут развиваться именно через туризм. Где-то мы даже слышали слова про курорт федерального значения - в принципе, это возможно. Там есть природа, северные красоты, ягоды, морошка, грибы, рыба, крабы, на ловлю которых пока есть запрет, но это, наверное, будет как-то решаться.

Териберка

Фото предоставлено Исследовательской группой ЦИРКОН

Териберка

Фото предоставлено Исследовательской группой ЦИРКОН

Л. В. Шубина: Конечно, для териберчан туристический бизнес - это совершенно новый вид занятости. Поэтому у тех, кто пытается развивать там туризм, есть большие опасения, будут ли люди готовы работать в сфере обслуживания туристов. Мы слышали мнения от нескольких бизнесменов, что териберцы не очень готовы быть обслуживающим персоналом, считают это ниже своего достоинства, и такая сфера деятельности для них непривычна. Хотя, если ты задаешь напрямую вопрос самим жителям, они говорят, что ничего унизительного в этом для себя не видят.

А. П. Хомякова: Поселению около пятисот лет, оно существует ещё с XVI века, там еще сильны поморские традиции, для них важна эта культура. Это рыбаки - пусть без какого-то высокого образования, но это люди с таким свободным духом. Мы пытались узнавать о корнях, о том, сколько времени постоянные жители живут в Териберке. Оказалось, что часто это люди, у которых один родитель приезжий, один - местный. Или они попали туда по распределению. Люди живут там по тридцать - сорок лет, но они несут в себе эти традиции свободолюбия, северный дух. Они себя не видят ни в чём, кроме рыболовства или производства, связанного с рыбой. Либо в Териберке, либо рядом, где планируется строительство завода по переработке дикоросов: ягоды, травы - это для местных жителей тоже интересно. А в гостиницах работать им пока непривычно, и не умеют они.

Л. В. Шубина: Местные немногие в имеющихся отелях работают, зачастую мотивируя это тем, что им платят меньше, чем приезжим. Например, открыли ресторан и привезли туда работников из Мурманска, в гостиницу привезли семейную пару поваров из средней полосы - платят им больше, а териберчанам, по их словам, такого не предлагают. Владельцы бизнеса с этим мнением не соглашаются. Формально барьеров нет, но некоторые бизнесмены говорят, что местные получат первую зарплату и напьются, либо, что они хотят большую зарплату и не работают за такую, какую им предлагают. Жители говорят, что их и не зовут, и платят меньше, чем приезжающим из Мурманска. Т.е. налицо очень большое взаимное недоверие и непонимание между местными и приезжими, которые пытаются там что-то делать. Оно очень понятно: сначала в 1990-е людей «кинули» очень сильно, потом Газпром собирался там месторождение разрабатывать, проложили большую дорогу из одной части поселения в другую, но затем планы поменялись. Местные вспоминают про это с сожалением. Наверное, работа на объекте Газпрома была бы им ближе, потому что все же тоже какое-то производство, как было в советское время.

Териберка

Фото предоставлено Исследовательской группой ЦИРКОН

Териберка

Фото предоставлено Исследовательской группой ЦИРКОН

Е. В. Халкина: Надо сказать, что для такого маленького посёлка на пятьсот человек там значительное количество государственных муниципальных вакансий, на которых работают местные. Например, в библиотеке: директор библиотеки, два библиотекаря, помощник библиотекаря. В школе, где учится 46 детей, есть директор, завуч, завхоз, повар и полный комплект учителей. Там достаточный комплект муниципальных служб. Много вакансий, обеспеченных зарплатой и имеющих льготы по ЖКХ, которые являются скрытыми доходами, - такой соцпакет, а для них это важно при их уровне зарплаты.

В интервью жители говорили, что им больше нравится размеренная и спокойная государственная служба с предсказуемыми гарантиями и перспективами - это своего рода патернализм, такое свойство характера.

Л. В. Шубина: Советский Союз развивал северные территории, он был заинтересован, чтобы там работали и поселялись люди, они имели северные льготы. Люди привыкли к такому отношению, и, наверное, им трудно меняться. 5 тысяч покинувших это место – это, скорее всего, наиболее активные люди, которые уехали искать лучшей доли. Из оставшихся пятисот – двести человек пенсионеров, и если убрать детей, то не так много остаётся. И этим людям привычнее работать стабильно, получая ежемесячную зарплату.

На вопросы о безработице нам всегда отвечали: кто хочет, тот работает. Наверное, там есть люди, кто не имеет работы, но они же живут на что-то. В Териберке есть разные неофициальные формы занятости: сбор ягод, грибов, рыбная ловля, рыбное и крабовое браконьерство.

А. П. Хомякова: И в туризм очень много населения вовлечено неформально: тут и сдача жилья, и извоз для туристов. Туристов привозят из Мурманска, катают по окрестностям на снегоходах, есть корабли, которые вывозят любителей рыбной ловли в море.

И. В. Задорин: Надо сказать, что теневая экономика, весьма развитая в Териберке, похоже, создает существенные барьеры для повышения социального капитала, общественного доверия. Люди, занятые, скажем, в нелегальном крабовом промысле, естественным образом дистанцируются от новых жителей, с опаской начинают смотреть и на соседей. Неслучайно и многие бизнесмены говорили нам о невозможности договориться со своими партнерами о кооперации. Вывод подобной деятельности из тени – это совершенно необходимый элемент повышения уровня взаимного доверия жителей, повышения вовлеченности в процессы преобразования и развития территории. А пока многие чувствуют себя одинокими волками, не имеющими возможности ни на кого положиться. Как в «Левиафане».

Берег Баренцева моря вблизи Териберки

Фото предоставлено Исследовательской группой ЦИРКОН

Териберка

Фото предоставлено Исследовательской группой ЦИРКОН

Е. В. Халкина: Надо сказать, что отношение к истории с фильмом у них двойственное, даже парадоксальное. «Левиафан» - это их благо и их крест. Несмотря на то, что всегда говорится, что фильм не о Териберке, люди видят Териберку на этих кадрах; они считают, что её показали совершенно некорректно, и с точки зрения людей, и с точки зрения нравов.

Наплыв туристов после фильма - конечно, это деньги. Но мы не знаем точно, как распределяются доходы от организованного туризма, а, по словам местных жителей, в основном деньги уходят туристическим фирмам, которые находятся в Мурманске, а то и в Москве. Не существует местных туристических фирм, которые платили бы налоги в териберский бюджет. При этом туристический поток действительно очень большой, причём, как мы убедились сами, всесезонный, а не только летний, когда там проходит большой фестиваль с рок-музыкантами.

А. П. Хомякова: Фестиваль, кстати, многих пугает: местные не принимают молодежную музыку и вообще субкультуру, в формате которой проводится фестиваль, их пугает обилие гостей и сложности, связанные с этим (мусор, не всегда удачная организация и т.п.), многие уезжают на время фестиваля в отпуск. Но вообще люди в Териберке открытые, нельзя сказать, что они закрытые и напряжённые.

Е. В. Халкина: В 2015 году было всего 15 тысяч туристов, а в 2017-м - 43 тысячи. Причём, это не только россияне: большое количество иностранных туристов, очень много китайцев, скандинавов, есть швейцарцы, австрийцы.

Л. В. Шубина: Туристы вносят оживление. С другой стороны, кто-то жалуется, что стало не так спокойно: приезжие вытаптывают ягоды, тропы, какой-то брусничник уже не растёт, экологию испортили, бензин выливают.

Е. В. Халкина: С точки зрения стороннего наблюдателя, в целом, туризм всё равно что-то даёт местным. Директор школы видит больше позитива: все ходят с телефонами с переводчиками, дети учат иностранный язык - народ включается. А пенсионеры, для которых брусничник, тропа и водопады - это сфера их жизни, особенно летом, видят больше негатива.

В. А. Зотова: Тут налицо известное двоемыслие. Люди смирились с наплывом туристов - как с некой неизбежностью. Они не видят от туризма денег, которые тот приносил бы посёлку в целом: он приносит доход каким-то конкретным людям, кто, например, сдаёт квартиры. Они не видят, чтобы это качественно улучшало жизнь в посёлке. По их мнению, то, что делается для туристов, пока никак не влияет на жизнь местных. Туристам разрешено больше, чем местным: туристы могут вне очереди пойти помыться в бане в старой Териберке. Если турист случайно поймает краба, его не наказывают, а для местных - это уголовная ответственность.

Териберка

Фото предоставлено Исследовательской группой ЦИРКОН

Л. В. Шубина: Люди сейчас не воспринимают это как своё. Туризм видят как нечто ненадёжное: что люди наездятся в Териберку, и пойдёт спад. Есть опасение, что их опять обманут, у них нет ощущения стабильности.

А. П. Хомякова: Эта новая работа в туризме, по мнению местных, сейчас есть - завтра нет: сезон кончился и все. А на государственной службе получают минимум, но по крайней мере стабильно.

Конечно, териберчан надо включать в туризм, делать соработниками в этом процессе. Необязательно делать это материальными поощрениями: кайтинг-школа в посёлке бесплатно учит детей, устраивает соревнования - это очевидный социальный бонус.

Л. В. Шубина: Очень важно, чтобы бизнес вкладывался не только в инфраструктуру туризма, но и в инфраструктуру посёлка. Тот состоит из двух частей: старая Териберка и Лодейное. Основные туристические объекты, гостиницы и рестораны, построены в старой Териберке, и цены там московские, для местных они совершенно неадекватны. А в Лодейном нет ни кафе, ни столовой, ни бара, ни парикмахерской, сейчас закрывают аптечный киоск. Если бы люди почувствовали, что что-то делают для них, то и отношение к приезжим поменялось бы. Им дорогу построили - они очень счастливы, это однозначно позитивно воспринимается.

Е. В. Халкина: Но максимум, как они оценивают своё сегодняшнее положение, - закончился спад. Роста пока нет.

Л. В. Шубина: Для любого развития нужно, чтобы была молодёжь. А школьников - 46 человек, в десятом классе никого, в одиннадцатом - два человека. Они нацелены на получение образования за пределами Териберки, и вряд ли собираются возвращаться. Хотя некоторые родители говорят, что хотят, чтобы дети вернулись.

С другой стороны, в Текриберку есть обратный поток. Один из наших респондентов, молодой человек без высшего образования приехал из Мурманска просто как романтик, просто ему понравилось. Он рассматривает этот переезд как переходный этап, но на какое-то время он задержится. Также приезжает бизнес. Причем не только устраивает в Териберке свое дело, но и перевозит сюда семью. Есть небольшой поток бывших - тех, кто возвращается, кто не смог укорениться в Мурманске.

Л. В. Шубина: Териберка не производит впечатления депрессивной территории, несмотря на то, что там много заброшенных домов из-за того что прежде жило в десять раз больше людей. Но природа так прекрасна, и на белом фоне это смотрится вовсе не депрессивно, а как-то просто необычно. Серая Москва по сравнению с белыми полями и радугой зимой казалась нам более депрессивной, чем Териберка.

Люди там совершенно не похожи на сельских жителей: они говорят как городские, они одеты как городские, это не бабушки из деревни. Мы вообще не видели ни одного пьяного. Они говорят, что есть, конечно, но никто не сказал, что там повальное пьянство, наверное, оно примерно, как везде. Хотя у некоторых представителей бизнеса есть такое (нам не очень непонятное) мнение, что люди работают до первой зарплаты, получают её и уходят в запой.

А. П. Хомякова: Мы сравнивали наши беседы с местными жителями с другими проводившимися ранее, несколько лет назад, исследованиями по Териберке, и можно сказать, что люди сегодня, если и пьют, но значительно меньше, чем раньше. В предыдущих исследованиях тема пьянства звучала гораздо активнее в интервью, чем сейчас.

Л. В. Шубина: Количество объектов культуры, конечно, сократилось (просто народу меньше), но вы бы видели эту библиотеку - она прекрасна и совсем не выглядит сельской. Директора библиотеки и клуба - такие энтузиасты, очень зажигательные женщины: устраивают всякие концерты, стараются.

Там есть, на что опереться даже с точки зрения туристического потенциала: кому-то, может быть, не хотелось бы быть горничными, но там точно нашлись бы люди, которые могли бы быть гидами.

А. П. Хомякова: Есть поморский хор, который очень любят, - это то, на чём можно выстраивать туризм. В библиотеке, клубе и школе сосредоточена очень богатая культурная жизнь.

Е. В. Халкина: Но при том, что их пятьсот человек, они умудряются делиться и между собой конкурировать.

Л. В. Шубина: Да, есть ощущение некой внутренней разорванности. Мы пытались найти лидера: в таких поселениях часто бывает, что люди сплачиваются не вокруг местной официальной власти, а именно вокруг неформального лидера. Такого там нет, к сожалению, они немножко атомизированные.

И есть недоверие между жителями и приходящим бизнесом. Я не думаю, что оно непреодолимое, но над этим надо работать. Тому же бизнесу надо понимать, что он пришёл надолго, и людей вовлекать. Первоначально вкладывать в более высокие зарплаты, чтобы люди стали более позитивно относиться к новым реалиям, иногда это бывает важно. Чтобы териберчанам не казалось, что пришлые мурманчане получают больше, чем местные.

И.В. Задорин: Сейчас ситуация пограничная, многое зависит от правительства области: как оно будет помогать, какие цели развития территории ставить, на что ориентировать приходящий в Териберку бизнес. Важно и то, как будет вести себя бизнес, насколько он сможет вовлечь жителей Териберки в свою деятельность. Конечно, можно вывезти местных жителей и завезти неместных, но это будет уже совсем не то место, это будет не Териберка. Там люди, которые знают свое поселение, как родное, и это важно не только для них самих, но и для приезжающих туристов. Вот вы приезжаете в Рязань - вы хотите видеть там жителей Рязани, на Алтае - жителей Алтайского края, местные жители привносят свой местный колорит. Специфика и туристическая привлекательность места определяется не только природой, но и людьми, живущими там, их идентичностью и самобытностью. Ну, представьте, что вы приехали в Териберку, а там нет ни одного рыбака, ни одного баркаса, а все работают в гостиницах, в которых едят привезенную из Норвегии рыбу. Это же уже не Териберка при всех ее красотах. Безусловно, нужны усилия, чтобы привлечь местное население в производство дикоросов, чтобы возродить, пусть в небольших объемах рыбный промысел. Возможно, следует постараться возвратить часть тех, кто уехал. Даже если сейчас это экономически невыгодно - это инвестиции в будущее. В будущее, которое не может совсем не опираться на прошлое, на поморские традиции, на устойчивые ценности. Без определенной преемственности не может быть эффективного возрождения. Это один из главных выводов, который мы вынесли из нашей совсем короткой экспресс-экспедиции.

А сейчас фотографии видны?

Приехав в Териберку, я поставил цель собрать максимально объективную информацию об этом поселке. Не впадать в тоску и уныние, как делают многие издания, идя на поводу у рейтингов и трендов, но и не скатываться в "ура-патриотизм", закрывая глаза на очевидные минусы. В этом и следующем посте я покажу то что получилось.

Вообще, идеально объективной картины, наверно не существует. Любой фотограф и журналист отзывается на то что ему ближе, и то что он хочет увидеть. Яркий пример этому сцена в единственном поселковом магазине, куда мы зашли посмотреть на ассортимент и ценники.

В магазине было две продавщицы. Первая начала с прохода кричать на нас, запрещать фотографировать и требовать, чтобы мы - блогеры/журналисты, - оставили в покое ее лично, ее магазин и всю Териберку. Слушать эту ругань было не очень приятно и, наверно, я имею право рассказать об этом в негативном ключе. Зато вторая продавщица показалась мне настоящим олицетворением внимания, заботы и сервиса. Обслуживая старенькую бабушку, она предложила ей оставить купленные продукты в магазине, и пообещала принести ей их вечером, когда пойдет домой. Мне кажется, это яркий пример провинциального (в хорошем смысле) поселения, где люди знают друг друга, помогают и заботятся друг о друге.

Другими словами, даже о крохотном продуктовом магазине можно рассказать и хорошо, и плохо. Что ж говорить о целом населенным пункте... Поэтому предлагаю начать с фактов.

До Левиафана Териберка славилась как единственное место в стране, куда можно добраться по автомобильной дороге, чтобы увидеть открытое Баренцево море. В связи с этим местные уже более-менее привыкли к вниманию, правда, не в таком объеме как в последние дни.

Нет никакой "Старой Териберки" и "Новой Териберки". Есть два поселка. Один называется "Териберка", а второй, образованный от него позднее, "Лодейное". Причем местные настаивают на произношении ЛодЭйное. А название самое Териберки произносится как ТерИберка, с ударением на "И", а не на последний слог. Жители называются Териберчане, а не Териберцы. Я понимаю, почему многие москвичи произносят ТерибЕрка. Это похоже на слово табакерка, но местные на это очень обижаются, а над названием "Новая Териберка" вместо "ЛодЭйное", просто смеются.

28.

Наконец, начало светать:

29.

Застрять в снегу можно не столько по пути в Териберку. Ландшафт самого города предоставит вам массу таких возможностей. Мы оставили машину и решили прогуляться пешком до берега моря:

30.

С 2002 года Газпром планирует построить в Териберке завод по производству сжиженного природного газа со Штокманского месторождения. Уже больше десяти лет проект то принимается, то отменяется и откладывается до лучших времен. Последний раз уже начали строить дорогу, но потом вновь все остановилось. Сейчас об этом напоминают лишь засыпанные снегом домики строителей, обнесенные колючкой:

31.

Дорога в скале, очень живописно показанная в фильме. На самом деле за ней тупик.

Вообще, после посещения поселка все передвижения в фильме кажутся абсурдными, так как волей-неволей соотносишь их с реальностью. Хотя, это еще раз говорит о том, что поселок - не более чем декорация для событий выдуманной истории:

32.

Песчаного берега, мы понятное дело, не застали:

33.

Все занесено снегом:

34.

Вдали виднеется часовня:

35.

После того как териберскую школу закрыли, немногих оставшихся детей возят в Лодейное. Для этого предусмотрен специальный новенький автобус:

36.

Магазин женской обуви. Хотя, судя по сугробам, кажется, что ничем другим кроме валенок тут торговать не имеет смысла:

37.

Жилых домов в Териберке осталось не много. Все дома, что жилые, что заброшенные, внешне выглядят плюс-минус одинаково. Верный признак жилого дома - спутниковые тарелки и металлические ящики с газовыми баллонами:

38.

В жилом доме рукодельная система дверного автодоводчика с веревками и гирями:

39.

Подъезд на удивление чист и свеж. Я прошел вверх все три этажа и обратил внимание, что почти все двери новые. То же самое относится и к окнам, половина из которых пластиковые. То есть, на окна и двери у людей есть деньги:

40.

До идеала, тем не менее, далеко: тот же подъезд, вид в другую сторону. Словом, при желании даже на уровне лестничной клетки можно показать происходящее и так, и эдак:

41.

На первом этаже дома - Териберский Дом Культуры. Дверь напоминает вход в бункер. Я провел тут около часа за беседами с местными жителями. Все записал на диктофон. Разговор получился настолько всеобъемлющим, что в этот пост он не влез. Читайте его в следующем посте:

42.

Единственный магазин в поселке, находится напротив того заброшенного, где проходили съемки. Как и в любой другой деревне, магазин - центральное место, где можно выловить любого жителя:

43.

44.

А вот и наши продавщицы. В кадр попала лишь вторая ("хорошая"), недовольную я не стал фотографировать, чтобы не травмировать лишний раз:

45.

Несколько картинок с ассортиментом. В поселковых магазинах все собрано в кучу - колбаса, колготки, посуда и химия:

46.

Ценники на продукты. Местные жалуются, говорят, по сравнению с Мурманском цены завышены:

47.

Цена за картошку в магазине - 45 руб., капусту - 55 руб., морковь и лук - 40 руб. Самое дорогое - зеленый лук и зелень по 500 рублей за килограмм:

48.

Алкоголь продают с 11 утра и до 9 вечера. Ассортимент для таких магазинчиков, учитывая, что в поселке живет всего 150 человек, я бы сказал, большой:

49.

Зеленый уголок, очень мило:

50.

На закате отправились в Лодейное. Хотя закат и восход тут понятия условные. Весь световой день - это рассвет переходящий в закат:

51.

Сложно пройти мимо и не сфотографировать затонувшие и припорошенные снегом рыбацкие лодочки:

52.

Впечатление о Териберке будет неполным без заезда в Лодейное, о чем я расскажу во второй части:

53.